Говорят, что от своей судьбы не уйдешь. Но что такое судьба—вопрос, конечно, риторический, и у каждого человека на него свой ответ. Возможно, волей случая или по стечению обстоятельств люди находят своих спутников жизни, благодаря Бога за посланный подарок. Николай Прохорович и Нина Константиновна Царьковы шли друг другу тернистым путем, преодолевая всевозможные тяготы. Эта семейная пара, пожалуй, являются  образцом таких взаимоотношений в семье, какие встречаются  сейчас нечасто. Их природная проницательность, заложенное с детских лет правильное воспитание, позволили создать такой микроклимат, что, прожив в браке 34 года, они продолжают до сих пор любить  и уважать друг друга, проявлять заботу и внимание. А самое главное, им интересно проводить вместе время. По большому счету, с них нужно брать пример как молодым, так и   парам с приличным семейным стажем. Хотя Царьковы вступили в брак уже будучи далеко не молодыми людьми, им не пришлось привыкать к друг другу, как говорится «притираться»,  сразу поняли, что они свои, родные люди. Судьбоносная встреча произошла на Чериковщине, в Речице.

— Мы — единое целое,— почти в один голос ответили Царьковы на вопрос корреспондента «ВЧ»  в чем секрет их благополучного брака.– Мы все всегда делали вместе, любую работу, советовались, спорили, делились друг с другом.

А еще Николай Прохорович и Нина Константиновна — в прошлом грамотные педагоги, которые всегда совершенствовались в своем мастерстве, искали новые формы обучения, делали все возможное, чтобы   проводимые  ими уроки не становились бесцельно проведенными 45 минутами. Причем на их уроках всегда царила тишина и кипела  плодотворная работа учеников. Нельзя было не поинтересоваться, почему они так хорошо владели аудиторией ребят.

– Все очень просто, – отмечает Николай Прохорович, – детей нужно просто уважать, никогда не позволять унижений учеников и оскорблений.

– А еще нужно искать новые пути обучения,– дополнила супруга Нина Константиновна,– донести до школьников то прекрасное, хорошее, полезное для них.

Помимо знаний, которые давали ученикам, они еще постоянно держали планку самообразования, считая, что учитель должен постоянно «расти» в педагогике.  Нельзя не отметить, что неслучайно педагогический труд Николая Прохоровича Царькова был отмечен присуждением званий в 1972 году «Отличник народного просвещения», а в 1976 году­ – «Заслуженный учитель школ РСФСР».

Разговаривая с Царьковыми, вспомнилась школьная жизнь и те уроки черчения, которые вел Николай Прохорович. Первый урок, когда в класс вошел новый учитель, одетый в строгий костюм, а его речь была чисто русской, не той «трасянкой» к которой все привыкли. С первой минуты  внимание учеников было приковано к педагогу. Но вскоре, буквально с первого урока, Николай Прохорович прочно завоевал авторитет даже у относившихся с прохладцей к учебе мальчишек. Причем педагог за все время ни разу не повысил голоса. Ребята стали осваивать настолько усердно черчение, что можно было просто удивляться, как они управлялись с чертежными инструментами, постоянно советуясь с учителем по каждому поводу. Вспомнилось и проводимое анкетирование, в котором задавался вопрос о том, какому учителю дети отдали бы свое предпочтение. Ребята суетились, заполняя листики из тетради, громко заявляя, что  отдают бесспорно свой голос за Николая Прохоровича. Как оказалось, у учителя Царькова был тогда самый высокий рейтинг. Но почему-то результаты анкетирования учащимся так и не зачитали. Хотя ярко за себя говорил тот факт, что дети тянулись во всем к педагогу, будь то токарное дело, рисование или художественная фотография. Целая толпа ребятишек после школы уже собиралась под окнами дома Царьковых на очередное занятие, причем к нему шли даже те дети, которые ранее не отличались хорошим поведением в школе. Что это, феномен? Пожалуй, да. На ум приходит опыт Макаренко, который изтрудных подростков и малолетних преступников, беспризорников «лепил» достойных людей.

Стоит отметить что Царьковы – очень творчески одаренные люди не только в своей профессии. Их дом снаружи украшен всевозможными резными элементами. В доме вся мебель изготовлена своими руками, включая стулья, столы и даже шкафы, а часы и люстра – просто произведение искусства. Также Нина Константиновна призналась, что мебель они изготавливали с мужем вместе.

— Я, ничего не знавшая о работе с деревом, заинтересовалась, и с таким удовольствием включилась в работу,– отметила женщина.– Все, что создавалось, мы делали вдвоем.

Украшают дом и вышитые умелой хозяйкой работы. А самую объемную работу – набивной ковер, Нине Константиновне еще предстоит закончить. Но уже сейчас видно руку мастерицы: такое исполнение редко встретишь, а ковер получается как вытканный на специальном станке.

Еще стоит напомнить о заслуге четы Царьковых в становлении и дальнейшем обустройстве храма города. Как только освободилось старое здание милиции, они в числе единомышленников оббивали пороги, чтобы строение превратить в церковь. Многое было сделано и их собственными руками, а сама Нина Константиновна организовала первый церковный хор.

Немного из биографии Царьковых

Нина Константиновна родилась на Урале, жила в поселке Арти, а воспитывалась по сложившимся семейным обстоятельствам у бабушки и дедушки по материнской линии. А вот по отцовской линии, когда начались гонения на церковь, ее дедушка, настоятель храма с сыном были убиты. Бабушку предупредил милиционер, чтобы та ночью бежала с двумя оставшимися сыновьями, так как утром готовился их расстрел. Один из уцелевших сыновей был отец Нины Константиновны, впоследствии возглавивший Артянский завод, на котором изготавливалось все необходимое в хозяйстве – от самой маленькой иглы, до кос и серпов. Мама трудилась на сборе молока от населения  для молочной кухни, а через несколько лет ее возглавила. Нина Константиновна с детских лет, как только научилась читать, не расставалась с книгой, с интересом перечитывая стихи, рассказы. Не случайной была и ее мечта стать учительницей. Бабушка проводила свое обучение в готовке еды, освоении рукоделия.

– Какую только работу не делали мои руки, — вспоминает Нина Константиновна.– Шила, вязала, вышивала, во всем помогала бабушке вести домашнее хозяйство.

Дедушка славился на всю область своими валенками. Он использовал для их валяния специальную шерсть, а также у него были свои методы изготовления. Валенки получались настолько теплыми, что зимой можно было их носить на босую ногу. После войны люди обживались, и бабушка с внучкой освоили новый вид работы– изготовление стеганых одеял. Довольно кропотливая работа, но за нее можно было получить деньги.

Вскоре, после окончания школы, Нина Константиновна становится студенткой Свердловского института отделения русского языка и литературы, который успешно оканчивает. Первое рабочее место – школа в Арти. Но не долго длилась школьная работа. Руководство, оценив организаторские способности молодого специалиста, стало выдвигать ее на партийную работу. Затем замужество и рождение дочерей. Казалось бы, жизнь идет своим чередом: любимая работа, дети, семья… Но семейная жизнь не сложилась, дети уже были взрослыми, когда Нина Константиновна решила все изменить в своей судьбе. Для начала она разослала запросы на работу в различные области страны. С ее послужным списком предложений было много, в том числе на партийную работу. Но Нина Константиновна очень хотела работать в школе. Так Свердловская область сменилась на Могилевскую, а Чериковская земля стала вторым ее домом. В Речицкой школе она  устроилась работать заместителем директора. Вспоминая опыт работы на Урале, когда вместо привычных уроков русской  литературы устраивались постановки пьес по произведениям классиков, Нина Константиновна с успехом практиковала свои методы работы и на занятиях в Речицкой школе. Даже до этого казавшиеся ученикам нудными стихи поэтов, вдруг  на уроках нового учителя зазвучали красиво и торжественно, и им все снова и снова хотелось декламировать стихотворные произведения. Вряд ли ушли из памяти учеников и другие уроки. К примеру, когда учащиеся, одевшись в крестьянскую одежду, возле зажженного костра, приобщались к другим творениям классиков.

Ничего не предвещало беды, но Чернобыльская катастрофа внесла коррективы в  жизнь людей Чериковщины, в том числе и Речицкой земли. Нина Константиновна распустила учеников по домам, оставшись вдвоем с другой работницей школы. Они не могли бросить школу, посаженный школьный огород. Все лето они пололи и  окучивали овощи. А потом, после посещения дозиметристов, было принято решение полностью снять слой почвы, заменив его на незараженный. Вскоре, из-за большой дозы облучения, обострились серьезные болезни, которые  привели к продолжительному лечению в областной больнице. Как последствие – остеопороз, сковывающий все движения некогда подвижной и быстрой на подъем женщины. По большому счету, последствия сказываются и сейчас на здоровье женщины.

Николай Прохорович родился на Чериковской земле, на одном из хуторов в Вербеже. Там все хуторяне жили зажиточно: много работали на земле, умели выполнять все виды сельскохозяйственных и ремесленных работ. В 1937 году деда арестовали, а отец вместе с братом вынуждены были бежать. Так, его папа попал в Ленинград. Их дом отдали сельскому Совету, а маме пришлось собрать нужную сумму денег, чтобы его выкупить. Скот и пожитки сразу отошли колхозу. Папа Николая Прохоровича устроился в большом городе разнорабочим, успешно освоив профессию строителя. В составе строительного треста строил многоэтажный дом для работников Смольного. На шестом этаже для его семьи была выделена комната в коммунальной квартире. Вскоре в ней вся семья, пять человек, разместились на законных 14 метрах. Отец Николая Прохоровича был участником финской войны, получил тяжелые ранения. А потом встал на защиту Родины, когда началась Великая Отечественная война. Старший брат эвакуировался, а мама с двумя мальчишками осталась в Ленинграде, где вскоре ощутили на себе все тяготы блокады.

– Папа попал на Ленинградский фронт, — вспоминает Николай Прохорович, — а его часть стояла в Пулково. Он приходил к нам, хоть и военное начальство не пускало своих подчиненных в город из-за больших потерь от артобстрелов. Идя до города по капустному полю, он целый вещмешок набивал валявшимися остатками: грубые верхние листья от кочанов и кочерыжки. Мама эти капустные отходы засолила и во время блокады этот запас не дал нам умереть с голоду.

Уже в начале сентября 1941 года начались обстрелы. Немецких самолетов было такое количество, что они закрывали полностью небо, оставляя сплошную тень внизу, на земле. Бомбили «зажигалками», дома с деревянными перекрытиями горели, как спички.

Отец Николая Прохоровича стал участником форсирования Невы, был ранен и чудом остался жив. Но потом в боях он погиб. А семья в блокадном Ленинграде выживала как могла. Николай Прохорович был за няньку для трехлетнего брата, мама работала грузчиком на главной водонапорной станции, которая обеспечивала весь город водой. Для того  чтобы насосы качали воду, нужно было углем топить установку. Всю работу выполняли только женщины. Когда они истощались физически, их временно отправляли на легкий труд – в ателье подшивали валенки  для солдат, где их немного подкормив, возвращали назад на работу. На человека в сутки давали 125 граммов хлеба, размером в два спичечного коробка.

Но даже в военное время дети оставались детьми. Несмотря на опасность от обстрелов, ребятня играла на улицах города. Однажды братья Царьковы заигрались с детворой, а когда вернулись домой, то обнаружили, что стена их комнаты разрушена. Если бы они в этот момент были дома, то не выжили, погибли под обвалом плит. Был еще один случай. Николай заигрался с ребятами постарше  и не заметил, как пропал его брат. Его не могли долго найти. Мама, поискав сына еще, пошла к дворничихе и потребовала вернуть ребенка. Та испугалась и отдала его. У этой женщины была плохая репутация, она занималась каннибализмом, и маленького мальчика ждала мучительная смерть.

В 14 лет Николай Прохорович поступил в ремесленное училище. Он все время мечтал освоить профессию токаря, считая ее очень нужной. Учеба давалась парню хорошо, а за отличные успехи его фотография была размещена на Доске почета учебного заведения. В 1949 году выпускник был распределен на Ленинградский инструментальный завод, где до этого проходил производственную практику. Присвоили молодому специалисту пятый разряд. Николай Прохорович постоянно совершенствовался, ему нужно было научиться большему, чем умел сам. Многое он подсмотрел у трудившихся на заводе переведенных к ним сестрорецких рабочих, которые неохотно делились своими знаниями. Приходилось наблюдать за их работой. Так, Николай Прохорович вскоре был принят на работу токарем-расточником на сверхточный станок, параметры которого настраивались под микроскопом. Довольно редкая специальность не была в тягость молодому специалисту. Поступил затем в техникум, но учиться было нелегко: работали в три смены. Руководство, видя способности работника завода, перевело его мастером.

– Тяжело мне давалась новая должность,– вспоминает Николай Прохорович,– ведь я был сверстником тем ребятам, которыми пришлось руководить. Я не хотел выделяться.

Стоит отметить, что завод, на котором трудился Николай Прохорович, выпускал большое количество наименований: приборы точных измерений, приборы шарико-подшипниковой продукции. Даже первый спутник СССР был «напичкан» приборами завода. Конечно, об этом коллектив узнал только после успешного его запуска. О чем была прислана благодарственная телеграмма от правительства.

Потом была работа в школе учителем трудового обучения. Молодого педагога «взяли по свое крыло» опытные педагоги, стараясь обучить его педагогическим приемам, поделившись своим опытом. Будучи творчески одаренной личностью, Николай Прохорович не смог работать просто по программе, ему хотелось научить ребят большему. Так вскоре он со своими учениками смастерил уменьшенную копию паровоза, который двигался по тому же принципу, что и его оригинал. Паровоз стал наглядной агитацией для уроков физики, а затем образцом на различных выставках, причем международного значения.

Помимо работы в школе, его любовь к художественной фотографии привела на второй курс организованного обучения Дома журналистики. После чего он получил прекрасную путевку нештатного корреспондента  в издания «Ленинградская правда», «Смена», «Вечерний Ленинград». Работа в газетах велась параллельно с педагогической деятельностью.

Судьба складывается таким образом, что Николай Прохорович возвращается на Чериковщину. Его мать, до этого переехавшая сюда ухаживать за своей сестрой, стала сама нуждаться в помощи. Заботливый сын решил, что его долг — помогать своему родному человеку. Жена Николая Прохоровича не разделила позицию мужа в своем стремлении заботиться о матери и осталась в Ленинграде.

Сразу Николай Прохорович попал в Речицкую школу, где, кстати, и произошла судьбоносная встреча. За четыре года работы в учреждении учителем трудового обучения  показал свои творческо-организаторские способности педагога, наладив   школьное производство. Педагог и его ученики принимали заказы на изготовление всего необходимого для внутреннего интерьера  и отделки помещений производственных объектов и мест отдыха не только в нашем районе. Заработанные денежные средства были хорошим подспорьем для школы. Нельзя не вспомнить, что пять его учеников стали обладателями медалей «ВДНХ» за свои отличные работы.

Затем педагог перешел в среднюю школу № 1 г. Черикова, где его очень полюбили ученики, вспоминая о нем до сих пор, а для многих из них он был образцом воспитанности и уважения к другому человеку.

Олеся Панимаева