Такое страшное слово, война… Нам, жителям мирного времени, не понять всех тягот и лишений, которые перенесли солдаты, прошедшие через нее. Они выполняли свой долг, сохраняли верность воинской присяге. Тема  афганской  войны  и сегодня остается актуальной и значимой для всего общества. Наряду с другими жителями СССР свой интернациональный долг выполняли и белорусы, а среди них и наш земляк Михаил Мужчинин. Все то, что мы расскажем вам далее, произошло с нашим героем на самом деле, и это история 18-летнего парня, чью юность опалила война.

Окончив 8 классов Чериковской средней школы, в 1977 году Михаил Владимирович пошел работать в Экспериментальную базу «Чериков» слесарем. Через год отучился на тракториста и стал трудиться по этой специальности. Как сейчас он помнит тот день, когда в руки ему легла повестка из военкомата.

— Получил я повестку в пятницу, — рассказывает герой публикации. — А в понедельник 29 марта был уже в военкомате, откуда всех призывников централизованно отвозили в Могилев. Там мы прошли комиссию, после чего нас отвезли в Марьину горку Минской области, где находился пересылочный пункт.

Разве в тот момент 18-летний юноша знал, что кожаные ремни выдавали тем бойцам, которые едут за границу? Его с другими бойцами военным эшелоном повезли в Туркменистан, город Ашхабад. Вспоминая это, он говорит о том, что ехали они дней 6-7 в поезде. У нас в то время лежал снег, а там из окна поезда было видно, как все вокруг цветет. Здесь, в Ашхабаде, он с другими новобранцами в течение двух месяцев проходил курс молодого бойца, где они и приняли присягу. Затем нашего героя отправили учиться в сержантскую «учебку», на ускоренный курс. А после ее окончания, отвезли в Северный Афганистан — город Кундуз. Оттуда распределяли кого куда, и Михаил Владимирович попал в Файзабад, столицу и крупнейший город провинции Бадахшан, на севере Афганистана. Там он и служил в звании сержанта командиром БМП-1.

Понимая, что вспоминать ту ужасную войну ему совсем не хочется, все же прошу рассказать пару историй. Правда, наш герой, задумавшись, ответил не сразу, как будто перенесся из этого времени в то, и, помедлив, начал рассказывать.

— Есть у меня друг из Могилева, — начал Михаил Владимирович. — Мне оставалось совсем чуть-чуть до дембеля, а он только пришел на службу. Проводили зачистку в кишлаке, который назывался Кишим, и по дороге домой, так получилось, я вывихнул правую ногу. Ну а машины, естественно, стояли высоко в горах, куда нужно было подниматься 1.5-2 км для того, чтоб выйти на дорогу. Я ему и сказал, что бери наши вещи, неси, а я как-нибудь доковыляю. Правда, он не хотел уходить, однако я настоял на этом.  Автомат разложил и иду себе. Вижу речка небольшая, поворот дороги и мост. Вдруг, выходит мне навстречу оттуда банда, а я один. Меня, конечно, сразу холодным потом обдало. Стою и думаю, ну все — пришел я, наверное. Вижу, все бородатые и на меня идут. Лишь после этого я узнал, что это была банда Пахлована. Командиром в ней был здоровый мужик метра два ростом, пакистанец. Семью его вырезали тогда, и он перешел со своими людьми на нашу сторону. Вот и были у них повязки белые, чтобы мы их отличали  от душманов. Носили их для того, чтобы мы знали о том, что это свои. Вижу повязки белые, но все равно страшно, откуда знать, что у них на уме. Подошли ко мне, говорят что-то на непонятном языке. Я им говорю, ишака мне дайте. Пахлован отдал приказ, мне словили и привели ишака, а я за это дал им пару специальных дымов вызывать вертолеты. Сел на него и поехал. Еду и думаю, сейчас хлестанет в спину мне очередь кто-нибудь. Ну не может быть, чтобы они меня просто так отпустили. Пока ехал попередумал все на свете и со всеми простился. Пот холодный хлещет, а обернуться страшно. Переехал через мост, посмотрел, а нет там никого, все они уже ушли. Приехал к своим, а парни смеются с меня. Правда,  вот мне не до смеха было. Пережил такой страшный момент.

Еще один случай, произошедший со мною в Афганистане, чуть не лишил меня жизни. А произошло все так. Шли мы колонной, до места дислокации оставалось около 15 км. И вдруг под правым бортом нашей БМП-1 взорвалась итальянская мина. Сама по себе она пластмассовая, правда на ней стоит клапан, который накатывается до определенного давления, а затем взрывается. Может рвануть в середине колонны, может в конце. Обычно взрыв происходит под левым бортом. Тогда уже точно не выживешь, или же останешься инвалидом. Но нам повезло. Или мину поставили так безграмотно, или же думали, что рванет, когда мы будем идти вперед.

В тот день мы шли не по-боевому. Если бы шли по-боевому, все погибли бы. У нас были открыты люки, оператор наверху, механик за рулем. Но все равно от взрыва нас выбросило всех. Контузия у меня была очень сильная, долго пролежал в санчасти. Позже, нашу подорвавшуюся БМП поставили на постамент в Афганистане. Много разных случаев было. о многих вспоминать, если честно, не хочется.

Воинам-интернационалистам никогда не забыть этой страшной войны. Она оставила глубокий отпечаток в памяти и душе тогда еще  совсем юных ребят. Навсегда кровоточащей раной она будет и в душе сержанта БМП-1 Михаила Мужчинина, на долю которого выпали жестокие испытания войной. Ему  как на яву, всегда будут помниться моменты боев, узкая дорога среди нависающих скал и свист снарядов, рвущихся перед машиной… Из памяти это не высечь…